Задуманный императором, возведённый крепостным. Что изумляло иностранцев в постройке Казанского собора
220 лет назад, 8 сентября 1801 года, состоялась закладка одного из крупнейших и самых известных соборов Санкт-Петербурга – Казанского.
Место для его возведения было выбрано не случайно. С 1733 года здесь располагалась церковь Рождества Богородицы. Этот храм вблизи Невского проспекта часто называли Казанским, так как в нём хранилась чудотворная Казанская икона Божией Матери, привезённая из Москвы еще в 1710 году по приказанию Петра I. В этой церкви венчались будущий император Павел I со своей первой супругой Натальей Алексеевной, здесь же после дворцового переворота 1762 года Сенат и Синод присягнули на верность Екатерине II.
В книге «Путешествие в Петербург аббата Жоржеля в царствование императора Павла I» (1913) есть такое описание прежнего Казанского храма: «В этой церкви торжественно собирается императорский двор при праздновании блестящих побед; она не велика и недостаточно поместительна… <…> Казанский собор очень богато украшен: государи щедро одаряли его драгоценностями. В торжественные дни я видел там более тысячи горящих свечей, кроме множества зажжённых лампад из золота или серебра, которые пылают перед алтарём».
Аббат был прав: к концу XVIII века население Петербурга значительно возросло, и храм стал «недостаточно поместителен». Впервые задумался над этим наследник престола Павел Петрович, путешествуя в 1781 году по Европе под именем «графа Северного». Величие собора Святого Петра в Риме потрясло будущего императора, пожелавшего, чтобы «архиепископ Московский в таковой церкви в Москве служил». Однако позже возводить новый храм было решено в Петербурге, превратив небольшую Казанскую церковь в огромный собор, который мог бы соперничать с главным храмом католического мира.
В 1799 году был объявлен конкурс на проект храма, в котором участвовали лучшие архитекторы того времени: Чарльз Камерон, Жан Тома де Томон, Пьетро Гонзаго, Джакомо Кваренги и другие. Однако совершенно неожиданно для всех Павел I утвердил проект малоизвестного Андрея Воронихина, бывшего крепостного графа Александра Строганова, президента Академии художеств.
Будущий зодчий Казанского собора с раннего детства проявлял способность к рисованию. Родился он в крестьянской семье в селе Усолье Пермской губернии, и понятно, что ни о каких занятиях живописью и речи быть не могло. Но «голь на выдумки хитра», как пишет Александр Яцимирский в книге «Русские самородки в жизнеописаниях и изображениях» (1910): «возьмет мальчик черепок от битой посуды, залезет на очаг и по копоти, покрывающей стены широкой печной трубы, начнёт выцарапывать рисунки – один другого чуднее да мудренее». Талантливый юноша за счёт графа был отправлен в Москву, учился у Василия Баженова и Матвея Казакова. Затем были путешествия по России, Швейцарии, Франции. «25 июня 1786 года, – пишет Яцимирский, – Воронихин получил отпускную от своего помещика, очевидно, хорошо сознавшаго, что «воля – к свету знаний первая ступень»».
Через четыре года, 22 ноября 1800 года, вышел императорский приказ, в котором говорилось: «Для построения Казанской церкви, по конфирмованному Нами плану, повелеваем… производить строение архитектору Воронихину». «Проникнувшись величием порученной ему задачи, – продолжает Яцимерский, – Воронихин вложил всё своё дарование в исполнение этой работы, и составленный им план явился в полном смысле слова художественным произведением. Архитектор-самородок взял за образец для своей вдохновенной работы план парижскаго Дома Инвалидов, исполненный русским художником Баженовым…»
В марте 1801 года, после смерти императора Павла I, первый камень в основание Казанского собора заложил его сын – Александр I. Это тожественное событие состоялось 8 сентября (27 августа по старому стилю) 1801 года. Спустя две недели, когда новый император отправился в Москву на коронацию, строительство храма шло полным ходом.
Мечтой Воронихина было возведение собора силами исключительно российских мастеров и только из российских материалов. И действительно, в строительстве храма не участвовал ни один иностранец, а основным материалом был пудостьский камень, добывавшийся недалеко от Гатчины, – из него выполнены наружные стены собора, колонны, капители и барельефы. Цоколь был выполнен из крупных монолитов серого сердобольского (сортавальского) гранита. В отделке храма также использовались отечественные материалы: олонецкий, розовый белогорский, рускеальский мрамор, малиновый шокшинский кварцит из Карелии, рижский известняк, эстонские доломиты, алтайские порфиры…
Интересна история возведения внутренних колонн собора. В 1801 году Воронихин во время свадебного путешествия отправился с молодой женой на Карельский перешеек. Посетив карьеры, где добывался гранит, архитектор пришёл к выводу, что именно этот материал более всего подходит для изготовления внутренних колонн строящегося собора. Вскоре близ Выборга начались масштабные работы по ломке гранита, на которых работали крестьяне из близлежащих губерний. Этот процесс требовал много времени, опыта и сноровки; не менее сложной была доставка колонн в Петербург и их дальнейшая обработка, которой руководил гениальный российский каменщик-самородок Самсон Суханов.
«Иностранцев изумляли русские рабочие, строившие Казанский собор, – писал очеркист Георгий Северцев в статье «Санкт-Петербург в начале XIX века», опубликованной в «Историческом вестнике» в 1903 году. – Им, этим простым мужикам в рваных полушубках, не нужно было прибегать к различным измерительным инструментам; пытливо взглянув на указанный им план или модель, они точно и изящно их копировали. Глазомер этих людей чрезвычайно точен. С окончанием постройки собора торопились; несмотря на зимнее время и 13–15 градусов мороза, работы продолжались даже ночью. Крепко зажав кольцо фонаря зубами, эти изумительные работники, забравшись наверх лесов, старательно исполняли своё дело. Способность даже простых русских в технике изящных искусств поразительна».
27 сентября 1811 года, в десятую годовщину со дня коронации Александра I, Казанский собор был торжественно освящён. Как пишет Яцимирский, «освящение храма было «настоящим праздником русскаго строительнаго искусства: как самый собор был сооружён по плану и под наблюдением русскаго художника-самородка, так и материал для его сооружения был взят из недр русской земли, обработан русскими мастерами, на русских казённых заводах»».
Собору было суждено стать и пантеоном славы русского оружия – в нём был похоронен фельдмаршал Михаил Илларионович Кутузов, помещены трофеи Отечественной войны 1812 года и заграничных походов 1813–1815 годов.
«Сооружение Казанскаго собора в деятельности Воронихина явилось самым знаменитым его делом, – писал Яцимирский. – Этот величественный по своим задачам и блестящий по выполнению труд был для Воронихина той заветной работой, завершив которую, он с чувством полнаго самоудовлетворения мог сказать: «Ныне отпущаеши раба твоего, Владыко»… Словно сознавая, что он совершил «в пределах земных всё земное», художник-самородок скоропостижно почил от трудов своих, – по окончательном заключении всех дополнительных работ по внутренней отделке собора, 21 февраля 1814 года».
В 1932 году собор был закрыт, а в его здании разместили Музей истории религии и атеизма. В 1998 году Казанский собор был освящён вновь, а 31 декабря 2000 года ему был присвоен статус кафедрального, главного храма Санкт-Петербургской епархии Русской Православной Церкви.
Пресс-служба Президентской библиотеки
